Никому не нужное тело
После ликвидации медицинских вытрезвителей в 2012 году планировалось, что работа с лицами, которые находятся в общественных местах в состоянии алкогольного опьянения и утратили способность самостоятельно передвигаться, будет проводиться Минздравом и МВД. Но выстроить эту работу должным образом не удалось, потому как соответствующие учреждения не сформированы, обязанности не распределены и взаимопонимания между структурами нет. Подчеркнем, что в данном контексте речь идет не о тех, кто выпил пару рюмок за компанию, и даже не о тех, кто принял немало, но способен добраться до дома на «автопилоте». Речь о тех, кто на время превратился в почти безжизненное тело, не может изъявить собственную волю и однозначно нуждается в помощи. Только вот везти таких «пассажиров» сегодня некуда. Медучреждения их не принимают без медицинских показаний. Оно и понятно – в приемном покое, где находятся действительно больные, таким гражданам делать нечего. Персонала, чтобы следить за пьяными пациентами, не хватает, возможности обрабатывать автомобили скорой помощи после каждого такого «клиента» тоже нет. «Врачи честно оказывают помощь, выполняют свою работу, а эти граждане потом бегают по больнице и пациентов пугают», – рассказал и.о. замглавы города Новокузнецка по вопросам взаимодействия с административными органами Олег Глушаков. Прав же, не поспоришь.
В полиции задержать больше, чем на три часа, пьяного тоже не могут – не положено без оснований. А если он не дебоширил и не нарушал закон, а тихонько лежал себе в кустах, планомерно отмораживая собственные конечности или пугая мамочек с детьми, что само по себе не является нарушением законодательства, в полицейском участке его отогревать не обязаны.
Существующие ныне социальные институты от таких клиентов тоже открещиваются, прикрываясь законом. «Нам не положено их принимать», – категорично высказалась на заседании Общественной палаты начальник отдела социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов управления соцобслуживания населения департамента социальной защиты населения Кемеровской области Гузаль Гончарова. «И что, если придет пьяный и замерзающий, попросит погреться, в самом деле не пустите?» – прозвучал резонный вопрос. «Не пустим. Обязаны отказать», – был ответ.
Выходит, если оказался человек на улице и лежит без сознания, попахивая алкоголем, помощи ему ждать неоткуда, пока не протрезвеет. Увы, протрезветь, оставшись в здравии и не став объектом криминальных посягательств, а иногда и вовсе дожить до протрезвления получается не у всех.
В свое время упразднение медицинских вытрезвителей негативно сказалось и на общей криминогенной ситуации. Количество преступлений, совершенных лицами в состоянии алкогольного опьянения, с 2011 по 2018 годы в Кузбассе выросло почти вдвое. Возросло и число преступлений, совершаемых в отношении лиц, оказавшихся в беспомощном состоянии в связи с алкогольным опьянением. По этой причине в нашей стране ежегодно гибнет более 50 тысяч граждан.
С учетом всего этого в Государственной думе был разработан и принят в первом чтении закон «О государственной поддержке социально ориентированных некоммерческих организаций в части создания специализированных учреждений для оказания помощи лицам, находящимся в состоянии опьянения». Еще до конца не понятно, как будут работать новые «дома трезвости». Но в одном депутаты уверены – они должны качественно отличаться от советских. По новому закону, старую систему, при которой в вытрезвители брали всех без разбору, потому что существовал план, и где нетрезвого человека могли и унизить, и обобрать, реанимировать не планируется. Законодатели хотят провести работу над ошибками и трансформировать карательную систему в систему оказания помощи и услуг нуждающимся. Минздрав и МВД эту инициативу поддержали. В 20 регионах уже созданы специализированные учреждения для помощи пьяным гражданам. Но у кузбасских общественников на этот счет свое мнение.
МВД – за жизнь
В ходе обсуждения единственным, кто однозначно высказывался за создание новых вытрезвителей, стал начальник Управления организации охраны общественного порядка и взаимодействия с органами исполнительной власти ГУ МВД России по Кемеровской области Евгений Барабанщиков. «Организация вытрезвления лиц необходима для профилактики преступлений, – отметил Евгений Васильевич. – С начала года нами зарегистрировано почти пять тысяч преступлений, совершенных в состоянии алкогольного опьянения. Из них более тысячи совершено в общественных местах. Более того, люди замерзают на остановках в состоянии алкогольного опьянения. За прошедший год в общественных местах было выявлено 20 тысяч человек в состоянии опьянения, из которых более десяти тысяч не могли самостоятельно передвигаться и ориентироваться в окружающей обстановке. При этом в медицинские учреждения приняли только 274 кузбассовца, остальных доставляли в органы внутренних дел без медпомощи. Этот закон поможет сократить число обморожений, травм и гибели по причине опьянения. Да, для нас создание таких учреждений будет сопряжено с появлением дополнительных трудностей и неудобств. Но мы готовы».
Моя хата с краю
Остальные позицию правоохранителей не разделили и нашли в проекте больше минусов, чем плюсов, выразив мнение о его несостоятельности. По крайней мере, в том виде, в котором он представлен на сегодняшний день.
«Как будут делить между собой ответственность полиция, медицинские и социальные учреждения – большой вопрос, – высказал свою позицию председатель комиссии Общественной палаты Кемеровской области по безопасности и взаимодействию с правоохранительными органами и ОНК Андрей Переладов. – Приказ МВД на этот вопрос не отвечает. Как и на вопрос о том, в какой правовой плоскости будет находиться гражданин, которого повезут на вытрезвление. Не совсем понятно, в чьей зоне ответственности должны находиться эти учреждения. Полиции, социальных служб или медицины?»
Медицина без лукавства этот вопрос вменила правоохранителям, попутно обвинив их в том, что их гуманность – не что иное, как умелая маскировка профессиональной выгоды. «Тему создания вытрезвителей почему-то упорно поднимает МВД, – отметил Андрей Лопатин, главный врач Кемеровского областного клинического наркодиспансера, главный нарколог СФО. – Мне кажется, что ведомство пытается таким путем решить свои задачи, которые сводятся к так называемой палочной оценке деятельности правоохранительных органов. Они начнут приводить толпу пьяных в вытрезвители, рапортовать и получать награды. Но если гражданин просто выпил и не совершил никакого правонарушения, получается, мы его превентивно изолируем? Давайте тогда всех рецидивистов изолировать. Давайте мужчин изолировать – они же чаще совершают преступления. Давайте всех изолируем? Это колоссальная нагрузка на бюджет. Она не эффективна в принципе. Наше современное государство не может позволить себе такие траты. А мы – диспансер. У нас в Прокопьевске осталось всего пять врачей. Какой там еще вытрезвитель? Кто там будет этих несчастных людей вытрезвлять? Скажу больше: были прецеденты, когда медицинские организации подвергались штрафам за нецелевое расходование средств, когда по факту вытрезвления оказывали помощь и не доказали, что у гражданина были сопутствующие медицинские показания при вытрезвлении. Хотелось бы, чтобы МВД не подходило иждивенчески к этому вопросу и не сбрасывало свои проблемы на нас. Вытрезвление не имеет никакого отношения к медицине, это естественный процесс. И наше мнение таково: если закон будет принят в таком виде, он жесточайшим образом проедется по муниципалитетам и породит массу недовольств, жалоб, конфликтов и серьезных претензий между ведомствами. Потому в регионах (а именно на их плечи перекладывается вся нагрузка) законопроект в таком виде не приветствуют. И Общественная палата Кемеровской области подготовит соответствующее обращение в Госдуму РФ».
Гузаль Гончарова отрезала путь вытрезвителям и в сферу соцзащиты: «Ни в коем случае не допускаем такой помощи. Категорически против, чтобы эта помощь называлась социальной. А нахождение лиц в состоянии алкогольного опьянения в наших учреждениях противоречит законодательству. К тому же у нас существуют профессиональные стандарты социального работника. И нагрузка на него в последнее время повысилась в разы. Я на сегодняшний день не вижу вытрезвителей в своей сфере. С точки зрения оказания помощи, наверное, они нужны, но это не к нам. Мы не принимаем, не имеем права. У нас все регламентировано. Это (Алкогольное опьянение. – Прим.ред.) противопоказание (Для оказания социальных услуг. – Прим. ред.)».
«Я считаю, что данный проект – это очередной ляп, – добавил Андрей Переладов. – Вот получили мы право создавать систему вытрезвителей – и что? Как мы должны им распорядиться? Не в праве субъект сюда даже близко подходить, потому как это уровень федерального законодательства. Может, помещение пьяного человека в безопасное место с точки зрения криминалистики – и панацея, но его освидетельствование, доставление до учреждения, нахождение там, оказание услуг – очень объемный и проблемный спектр вопросов. Кто должен обнаружить этого человека? Кто к нему первый приедет? Какой алгоритм действий должен будет совершить? В рамках каких правоотношений? А если человека привезут в вытрезвитель, а там скажут – я его не возьму, вы его неправильно квалифицировали, он не беспомощен и вообще социально опасен, везите его к себе? А если он тут же напишет заявление в прокуратуру, и явится адвокат, ведь своего согласия на услугу этот гражданин не давал? Нам предлагают создать социальный институт, но никакого инструментария для его работы в настоящий момент нет. Мы собираемся вводить новую систему, обреченную на провал».
Позиция высказавшихся структур ясна: мы в принципе не против, понимаем, что надо, но видим слишком много проблем, поэтому появление вытрезвителей считаем нецелесообразным.
Но очевидно, что потребность у населения в этих учреждениях и услугах подобного рода есть. Наверняка каждый из нас в своей жизни, столкнувшись с бесчувственным пьяным телом в подъезде или на улице, принимал для себя решение: перешагнуть и пройти мимо или отреагировать каким-то образом. Как правило, перешагивают – а куда его? Зимой, правда, чаще звонят в полицию, заберите, мол… На вопрос, естественный ли это отбор или человеку в таком состоянии все-таки нужна помощь, каждый дает ответ себе сам. Но, на минуточку, именно такими вопросами определяется гуманность и развитость общества. Очевидно и то, что работа в этом направлении должна строиться на взаимодействии, а не перекладывании ответственности друг на друга: с государства – на регионы, а там – хоть кто, лишь бы не я… В Кузбассе пока так и есть, но существуют примеры и обратного. Например, один из первых возрожденных «приемников» в Нижнем Новгороде уже несколько лет работает на базе муниципального социального центра «Надежда» и функционирует как самостоятельный пункт социальной помощи. Все расходы на себя взял муниципалитет.
А в Ивановской области открыли уже два центра – в самом Иванове и небольшой в Кинешме. Там они работают на базе наркологического диспансера и прикреплены к областному Министерству здравоохранения. Так что изобретать организационный велосипед-то и не нужно.
Гораздо важнее найти баланс между обеспечением безопасности нетрезвого человека, сохранением принципов добровольности и учетом интересов других людей, которые имеют право жить в трезвом обществе, но могут пострадать от соседства с потенциальным клиентом вытрезвителя.